Наша газета уже рассказывала о семье Мишиных («Песнь Лазаря. Исполняет ребенок, которого нет» — «Саратов» от 25 мая 1999 года). В этом году их лишают родительских прав. Родилась еще одна дочка — Наташа, и теперь они попрошайничают всей семьей. Стоят на улице в любую погоду.
Их историю можно было назвать романтической, не приведи она к такому итогу. Марина познакомилась с Михаилом в 97-м, Светлура родилась в июле 98-го. Долгое время ребенок жил без свидетельства о рождении. Это довольно запутанное дело. Марина два раза была замужем. Второй супруг, когда она встретила Михаила, отбывал наказание в Пугачевском ИТУ. Его Марина не навещала никогда. Тем более, не могла в это время от него забеременеть. Но когда Светлуру должны были зарегистрировать, в графе «отец» по закону могли записать только имя этого человека. Ведь развод оформляли за девять дней (!) до рождения Светлуры. А в законный брак с Михаилом Марина вступила в ноябре. И хотела, чтобы отец в свидетельстве о рождении дочери был записан настоящий.
Вовремя не подсуетились. Один раз Марина уже начинала бракоразводный процесс, но... не довела дело до конца. Перед судом — по признанию отцовства Михаила — ездила на зону, собирала бумаги, что не видела бывшего мужа уже шесть лет, но на процессе их даже не зачитали.
Пока шла бумажная канитель, Михаил потерял работу электрика, которая худо-бедно кормила семью из четырех человек (у Марины была дочь от первого брака). Стал подрабатывать дворником, чинил технику. На одном месте долго не задерживался — уходил по собственному желанию. У Михаила обострилось психическое заболевание, лечиться он не шел. Инвалидность оформлять не хотел. А в это время его первая жена, Галина, без алиментов растила сына Стаса. Михаил сына не видел буквально до школьного возраста, сын отца не знал.
Марина не получала ни декретных, ни детских денег. И отец с дочкой отправились к Липкам. Тогда Светлура была крепким и здоровым ребенком (недавно детей изымали — и сразу же отвезли в больницу). Папа ее любил и баловал. Но таскал «на работу» даже зимой: нужны были деньги, чтобы заплатить госпошлину (83 рубля) — Верховный Суд взял их дело на рассмотрение.
«Семья Мишиных — не эталон, не образец. Легкомысленная семья, хотя и трезвого поведения», — писала тогда моя коллега. Кормили и одевали Светлуру не хуже, чем ровесников. Воспитанием дочки занимался папа. Все-таки — решили мы тогда — нельзя лишать ребенка ни документов, ни отца. А можно ли лишать ребенка детства?
Органы опеки и попечительства совместно с прокуратурой Фрунзенского района обратились в суд с просьбой лишить Мишиных родительских прав. Доводы были следующие: родители игнорируют свои обязанности, своим недостойным поведением влияют на психическое и физическое развитие детей. Денег у семьи хватает. Но — как они заработаны!
То есть, если с младенчества ребенок попрошайничает, другого способа заработать деньги он не видит. Этот и легче, и прибыльней. Марина, по ее словам, ничего об этом не знала. Муж уходил с дочкой на руках погулять, через час возвращался и приносил сто рублей. Какую роль в этой семье играет жена — не знаю. Но если у нее и вопроса о происхождении денег не возникало — ясно, что не первую.
Через два года после Светлуры родилась Наташа. И «гулять» папа шел уже с двумя. Их видели и в ЦУМе, и в церкви, и на улице. Свое занятие Михаил сначала объяснял так: «Я гуляю, люди видят мое бедственное положение и помогают». А потом сказал, что дочки у него крещеные, и поэтому он каждый день водит их в церковь, а прихожане им подают.
Судья Ольга Подветельнова смотрела фотографии девочек (папа возил их весной в Москву и Петербург и там фотографировал) — одеты прилично, не истощены. Спрашивала Марину — не пьет ли она? Та отрицала. Бабушки Светы и Наташи сказали, что девочки не болеют, здоровенькие, веселые и сытые. Михаил наконец-то нашел работу — устроился грузчиком. Соседка Мишиных (кстати, адвокат) отношение родителей к детям наблюдала только хорошее.
Первый суд — в апреле — прошел без Мишиных, родительских прав их лишили заочно. Повестки вручали лично, но Мишины не пришли. Детей после этого забрали в больницу. Девочки, по словам очевидцев, вели себя совершенно спокойно...
Мишины спохватились, написали Ландо, Аяцкову — дело решили пересмотреть. Лично я видела «письмо президенту», дальше психолога органов опеки и попечительства не пошедшее: «помогите многодетной семье, у нас пятеро детей...» Далее — имена.
Галина — первая жена Мишина — ходатайствовала, чтобы его лишили прав и на сына. На суде она просто сидела и дрожала. Бог знает, чего стоил ей год семейной жизни с больным Михаилом, которого отправляли на «скорой» в психушку и держали там по полгода. Во время обострений жене не раз приходилось обороняться от мужа. О его болезни она узнала через два месяца после свадьбы — начался приступ...
Сейчас у Галины есть дочка от второго брака. Еще перед родами муж просил — давай усыновлю Стаса, будет у детей одна фамилия. Галина знала — Михаил не согласится. Он уже познакомился с сыном, дал ему свой адрес, и Стас тайком навещал отца. Мать и не догадывалась, что Стас знает папу. На суде сын отца избегал.
Ребенка решили вызвать свидетелем. Стасу уже двенадцать, свое мнение изложить может. Но опрашивать его не стали — для судьи картина была ясна.
— Они просят милостыню в церкви, а вдруг на это их батюшка благословил? Это — область тонкая, мы не можем нарушать свободу вероисповедания, — сказала Ольга Подветельнова.
Девочек оставили с родителями. А Стас теперь может сменить фамилию — прав на него Михаила лишили. Обнявшись, Галина с сыном ушли. Марина и Михаил скоро встретятся с дочками — обычно органы опеки не оспаривают решение суда. Но прокуратура может поставить вопрос об ограничении прав Мишиных на детей. Хочется верить, что окончательное решение будет верным. Особенно для Светлуры и Наташи. Родители, по крайней мере, обещали попрошайничеством больше не заниматься.
Галина МОШЕНСКАЯ,
"Саратов-СП"