Марина

У меня не жизнь, а, скорее, её избытки —
Кусочки быта на корочки света ломкие…
у меня не жизнь, а бумажка для игр котёнка,
которую ловит тигр — и обрывает нитку.

У меня по комнате такой топает холод,
что ложка кашляет, позвякивая в кружке,
у меня по телу тонкою змейкой голод
скользит, извиваясь нитью в игольном ушке.

В моём тумане сны настолько сырые,
что только траву я вижу, дождём подкошенную…
У меня в книгах слова завелись такие,
что ночами печкой потрескивает обложка.

У меня одиночество ссориться со мною любит,
стульями двигает, жёстко гремит посудой —
мой друг последний — пусть нас Господь рассудит,
а я отвернусь и ссориться с ним не буду —
от меня ведь и вёрсты, когда я дорогами следую,
отбегают в страхе и прячутся в недрах Родины…
Я из тех прихожанок, что сами себя исповедуют
словами, никем до того не пройденными.

Я из тех дружин, что за князем не скачут с криками,
а костёр разводят и смотрят в огонь до одури…
Я из тех протопопов, кто в чёрное время Никона
волей своей страдали, да смертью чужою померли.