Из писем к любимым

Из писем к любимым, из писем для вечности
(то есть стихов) уходят слова. Уходят как поезд,
в котором ты больше совсем никуда не поедешь.
Закончилась юность, и вот начинается совесть,
и бродишь отныне ты, кажется, чаще, чем бредишь.

Пора умерщвлённых надежд, безразличных одежд.
Пора паритета начала с концом — середина,
и статуя девы над прудом наклон золотого кувшина
уже увеличила, меньше становится брешь
меж тем, что когда-то пролиться должно, и землёю,
меж выдохом смертным и местом, где выдох зароют.

Зима в Петергофе, на дне океана свеча,
слова на пиру Валтасара написаны пеплом,
гроза прошумела над садом и, милая, светлым
потоком летит с твоего золотого плеча.
До красных кораллов зажмуришь глаза и увидишь: свеча.

В дорогу, с казённою надобностью, на перекладных
в Тифлис, Вифлеем доберёмся... читальное ясное зренье
напишет в уме мириады романов плохих
и только одно и последнее стихотворенье,
которое, чтобы к финалу приблизилась повесть,
покинут слова.