Следуя букве российского закона легко сыграть в ящик, причем в невыносимых страданиях. Заболеваемость раком в стране растет год от года, его последние стадии характеризуются синдромом хронической боли такой силы, что пациенты порой просят врачей помочь уйти им из жизни... Тем не менее, потребление наркотических лекарственных средств в российских регионах не увеличивается.
Строгие нормы отпуска и контроль государства — монополиста в производстве, распределении, транспортировке и уничтожении анальгетиков могли бы это объяснить. Но в последнее время нормы отпуска были увеличены почти в полтора раза. Между тем регионы не спешат заказывать больше лекарств, да и из тех, что заказаны, выкупают не больше половины. И ассортимент поступающих на места обезболивающих оставляет желать лучшего: кое-где муки умирающих по старинке купируют анальгином! А ведь, по мнению экспертов (в том числе и зарубежных), Россия производит достаточное количество самых современных наркотических обезболивающих во всех формах. Но реальное их потребление в три раза меньше, чем в советские времена, наша страна сейчас занимает 103 место в мире по объему легального оборота наркотических средств.
По мнению специалистов, у нас традиционно сильные обезболивающие назначают гораздо позже, чем на западе, где качество жизни важно независимо от ее близкого конца. И это не только предубеждение против наркотиков: строгая отчетность за сильнодействующие лекарства иногда приводит к тому, что врач тянет с его назначением. Еще одной преградой неожиданно стала бесплатная форма отпуска лекарств. Умирающие не должны платить за смерть, наркотики они могут получить только по розовому рецепту и только бесплатно. Из-за нехватки средств (а иногда информации) им выписываются самые дешевые препараты.
Аптеки, в свою очередь, из-за неправильно сформированных или невыкупленных заявок тоже порой не могут похвастать ассортиментом. Больной продолжает испытывать адские муки, которые вполне можно было бы снять. Но, даже желая купить необходимое лекарство за собственные деньги, пациент и его родственники не имеют возможности сделать это по закону: препарат получается только по рецепту и только бесплатно. Пробегав бесцельно по городу не один день и, удостоверившись в том, что лекарства легальным путем достать невозможно, больные (или их родственники) вынуждены прибегать к услугам наркодилеров. Наблюдать за агонией близкого человека и не помочь ему, пусть даже и нарушив закон, невыносимо.
«Необходимо частично снять с бюджетного финансирования обеспечение обезболивающими тяжелых больных, — считают врачи. — Больные и их родственники должны иметь возможность купить лекарства за свои деньги по тому же розовому рецепту. Больной человек должен сам решить, может ли он терпеть боль или уже пора купить препарат. В Европе этот вопрос давно не стоит, тем более что у врача и пациента могут быть очень разные мнения о болевом пороге».
Чиновники от медицины не спешат вводить платные рецепты. В Постоянном Комитете по контролю наркотиков Минздрава РФ опасаются, что таким образом постепенно все лечение станет платным.
В России на учете стоит около двух миллионов онкологических больных. В обезболивании нуждается 90% из них, 60 % — в наркотических препаратах, потому что развитие боли неотвратимо идет от слабой до непереносимой. Реалии нашей жизни таковы, что в большинстве российских регионов пациенты в термальной стадии заболевания адекватного обезболивания не получают. Результат — тысячи вызовов «Скорой помощи» только для обезболивающего укола, это миллионы рублей.
И главная причина всего этого — неповоротливость бюрократической машины и инертность врачей на местах.
Возможно, после большого московского разговора об этих проблемах существенно легче станет многим больным в глубинке.
Светлана АРХИПОВА