На рубеже шестидесятых комсомольский энтузиазм, помноженный на мечты о приличном достатке и своем доме, занес тогда еще молодых Калинкиных-старших с разоренной войной Брянщины на освоение целины.
Прошли годы. Родились и выросли дети. В свою очередь, когда пришла пора, те обзавелись семьями. Незаметно подросли внуки.
Жили Калинкины дружно, патриархальным семейным кланом преодолевая все причуды социалистического колхозного идиотизма.
Мужики были непьющие и работящие, что стало скорее исключением, нежели правилом в деревне, где оторванные от земли крестьяне, говоря теперешним языком, «отрывались» как могли самогоном, для чего крали в совхозе все, что попадало под руку и на глаза.
Женщины были основательны, домовиты и хозяйственны.
По работе был и достаток: у каждой ветви рода Калинкиных был свой дом, богатое подворье, на котором мычала, хрюкала и кудахтала различная живность, легковушка или на худой конец — тяжелый мотоцикл с коляской (популярный в те годы на селе «Урал» или «Днепр»).
Когда пришло известие о ликвидации СССР и создании какого-то непонятного СНГ, Калинкины отнеслись к этому со спокойной крестьянской мудростью: мало ли что там наверху мудят, хлеб всему голова.
Вскоре умер основатель династии Калинкиных на целине, Федор Феофанович, и семейное горе застило на некоторое время остальные проблемы.
В марте вернулся из армии сын старшего из братьев Калинкиных, Семен. Он поведал о тревожных событиях, происходящих в Алма-Ате.
Русских вытесняют со всех руководящих постов, и хотя нет погромов, которые были при уходе Кунаева, казахи дают понять, кто главный в еще недавно многонациональном доме.
На семейном сходе мнения разделились.
Двое старших из четверых братьев решили перебираться в Россию, на Брянщину. Третий, Петр, и младший Михаил решили не уезжать.
На обломках разоренного совхоза они решили создать фермерское хозяйство.
Осталась возле могилы мужа и мать, Анастасия Никитична.
Старшие продали все, что не смогли увезти, загрузили скарбом нанятый крытый КамАЗ, и, сопровождая его на своих «Жигулях» и «Москвиче», уехали.
До осени все шло своим чередом. Братья-фермеры работали, не покладая рук. Урожай выдался неплохой.
Как всегда бывает, беда пришла внезапно.
Как-то поздним вечером в дом Петра нагрянули нежданные гости.
Трое молодых крепких парней во главе с старым знакомцем Калинкиных, Исой Арслановым.
Иса не один год руководил бригадой, строившей коровники, склады и другие объекты.
Умный, жесткий и расчетливый, он умел организовать дело и выбить из местного начальства приличные деньги за работу.
Теперь Иса выступал в другом качестве.
Он потребовал от Калинкиных «плату за спокойствие» — ни много ни мало, как половину всего урожая!
После недолгого разговора, закончившегося категорическим отказом братьев платить дань, Иса и его сородичи удалились на своей белой «Ниве».
На прощание, нехорошо улыбаясь, Иса что-то бросил на родном языке и остальные «джигиты» гортанно загоготали.
А через два дня, под утро, полыхнул недавно построенный свинарник. В огне погибло больше двадцати взрослых животных и около полсотни поросят.
Братья, вооружившись охотничьими ружьями, теперь по очереди стерегли главное свое богатство, амбар, до краев заполненный зерном.
Они не спешили сдавать на элеватор за бесценок плоды своего труда, поджидая подходящего покупателя, готового дать настоящую цену.
Началось все с того, что в дом к Петру с криком «Папу убивают!» прибежал племянник, старший сын Михаила Сережа.
Петр, подхватив стоявшее в сенях ружье и патронташ, бросился на выручку.
У амбара стоял темный «КамАЗ» с прицепом и две «Нивы».
Рассредоточившись по двору, бандиты вели беглый огонь из автоматов и пистолетов по амбару, в котором отстреливался Михаил.
Все патроны Петра были снаряжены картечью, и при удачном попадании могли буквально изрешетить человека.
Выждав паузу, Петр определил по вспышкам места, где притаились кавказцы, и начал хладнокровно расстреливать их в спину.
Те тут же перенесли огонь на нового врага.
Бой стих внезапно.
Заревел мотор одной из «Нив» и машина рванулась с места.
Петр бросился в амбар.
В наступающих предрассветных сумерках он увидел брата.
Михаил лежал лицом вниз.
Под ним расползалось темное озерцо крови.
Его руки до последнего сжимали верное ружье.
Когда рассвело, Петр насчитал во дворе пять замерших в разных позах тел нападавших.
Внезапно со стороны села дважды рвануло и полыхнуло зарево.
Видимо, скрывшиеся в темноте на «Ниве» бандиты закидали дома братьев гранатами.
Как потом выяснилось, в ожидании исхода боя обе семьи укрылись в одном доме.
Здесь все и погибли.
* * *
До отхода поезда Саратов — Москва оставалось три минуты. В купе спального вагона вошел крепкий мужчина средних лет. Он не успел ничего понять, как оказался на полу, с вывернутыми за спину руками.
А еще через несколько минут его посадили в ожидавшую милицейскую машину.
На первых же допросах он начал давать признательные показания.
«Мне нечего скрывать. Все равно теперь не жить. Чеченцы за убийство своих родичей не прощают.
* * *
Когда Петр добежал до своей улицы, его дом и дом Михаила пылали.
Когда стало ясно, что в живых никого не осталось, Петр понял — если он немедленно не уедет, шансов остаться в живых у него нет. По счастью, каменный гараж, в котором стояла новенькая семерка Михаила, не пострадал.
Ключи лежали под камнем у входа.
Петр вошел в гараж.
Машина, как всегда, стояла незапертая. Опустив козырек, Петр рукой нащупал в карманчике техпаспорт, права на имя Михаила, и облегченно вздохнул. Все его документы сгорели вместе с домом и домочадцами.
Петр Калинкин стал Михаилом Калинкиным и начал новую жизнь в Саратове.
Минули годы.
Калинкин все это время работал шофером. Сошелся с хорошей женщиной. Обустроился.
С родней на Брянщине не общался — боялся навлечь на них беду.
Особо не скрывался, но и внимания старался не привлекать.
И вот, дней десять назад, его окликнул на заправке бывший односельчанин. Окликнул по имени, Петром. Они обнялись, перекинулись несколькими фразами, да и разъехались в разные стороны.
Но экспедитор, ехавший с Петром, слышал их разговор.
«Почему он назвал тебя Петром? Ты же Михаил?»
«Да это он с братом меня перепутал».
Откуда было знать Михаилу-Петру, что экспедитор давно завербован на компрометирующей основе, и отмаливая свои грешки, стучит изо всех сил.
«Пробив» информацию по Калинкину, милиционеры выяснили, что тот выдает себя за младшего брата, и все эти годы разыскивается за многократное убийство.
Петра выдали в Казахстан, но до суда он не дожил.
Владимир ЛОПУХИН