Выйдя из лифта, Александр Семёнович понуро прошёл к своей квартире. Вытащив ключ, стал нашаривать в темноте замочную скважину. Наконец с сочувственным всхлипом дверь впустила его. Вытирая раскрасневшиеся от стирки руки о передник, на звук вышла жена. Неопрятный мешковатый халат, уродовавший и без того не самую лучшую фигуру сорокапятилетней полнеющей женщины, раздражал его не первый год, а сейчас нанес еще более чувствительный, чем обычно, укол. Анна что-то спросила, он что-то ответил. Чтобы не сорваться и не наорать на эту мученицу семейного быта, он скинул туфли и прошел в зал, где плюхнулся в кресло перед телевизором.
От Анны всегда пахло отвратными запахами кухни, ванной и туалета (где собственно и проходила её жизнь). Прихорашиваться дома, «когда никого нет» (как будто он не человек), дражайшая его половина считала необязательным. Молча воткнув ноги в принесённые женой тапки, Александр Семёнович стал терпеливо исполнять свой вечерний ритуал: телевизор, газета, ужин, постель. Жена давно не вызывала в Александре Семёновиче никаких эротических чувств, но пересилив себя, он исполнил «супружеский долг». Впрочем, если не лукавить перед собой, Александр Семёнович был человеком озабоченным. И в немалой степени чувствовал себя обделённым.
А события сегодняшнего вечера требовали от него снять сексуальное напряжение. Но не носившая оттенка романтического приключения близость с женщиной удовлетворения не принесла. Утро следующего дня как нельзя хуже контрастировало с настроением Александра Семеновича. Яркое солнце, утренняя прохлада, свежая листва, умытая ночным дождем — вместе с этим ненасытная неутоленная жажда ЖЕНЩИНЫ (жена не в счет). Идти на службу не то, что не хотелось, было просто омерзительно подниматься по ступеням длинных лестничных маршей (лифт давно не работал — у проектного института, в котором работал А.С., не было денег на зарплату, что уж говорить о починке лифта). Работать без зарплаты вошло в привычку, и Александр Семенович как-то приспособился, живя на мелкие поборы с клиентов. Давать мзду «за скорость» получения визы для мелких бизнесменов было дело привычным. И поэтому если деньги и не текли рекой в карман, то, во всяком случае «нычка» скупого, мало курящего, практически непьющего Александра Семеновича колебалась около цифры 1000 рублей. И все накопленное «непосильным трудом» А.С. был готов отдать за ночь удовольствий. Усевшись за своим столом, А.С. предался воспоминаниям. Его вырастила мать — тихая одинокая женщина, так же тихо угасшая десять лет назад. Жили они бедно, и ходил он преимущественно в обносках, которые отдавали его матери — чертежнице на одном из военных заводов, сердобольные сослуживцы. Со сверстниками Александр не общался, почти все время проводя в обществе книг. Отца он практически не помнил — ему едва исполнилось три года, когда тот бросил семью и уехал на Дальний Восток. Алименты приходили исправно, но контактов с отцом не было — у того была новая семья. Однажды приехал отставной прапорщик, служивший на Курилах. Он привез от отца две трехлитровые банки с красной икрой да несколько фотографий. И больше ничего. По отрывкам разговоров матери с бабушкой Александр знал, что отец вернулся на Материк и устроился главным инженером в одну из сельских ПМК, которая мостила дороги в Саратовском Заволжье. Вроде бы у А.С. была сестра, годков на пять младше. Однажды он даже видел ее фотографию. Но приземистое, в очках, похожее на бочку с ногами, существо (по некоторым данным — безумно любимое отцом) ему не приглянулось.
Александр рос замкнутым подростком и перспектива «родственных» отношений пугала его неимоверно. Будучи аспирантом политехнического института, он с облегчением узнал, что его единокровная сестра умерла от родов. Воспитанный с детства женщинами, А.С. боялся женщин как огня. Как-то раз, когда А.С. закончил девятый класс, шефствующий над школой военный завод (где, кстати, и работала его мать) приобрел для старшеклассников коллективную путевку в Москву. Александр впервые отправился в путешествие за пределы области. Руководителем группы был разбитной заместитель секретаря комитета комсомола завода-шефа. Вагон обслуживали две проводницы — одна суровая тетя, а другая — молодая, шаловливо стреляющая глазами, лет двадцати трех-двадцати пяти. Едва Александр увидел её, в нем возникло напряжение ( в немалой степени спровоцированное дерзко-оценивающим, дающим шанс, взглядом молодой стервозной самки, которым та обдала Александра, входящего в вагон). Всю ночь А.С. промучился в ожидании подходящего момента, чтобы «вступить» во владение обещанным (впервые в жизни) ТЕЛОМ. Измучившись донельзя, в три часа ночи Александр пошел как бы в туалет, и через плотно прикрытую дверь до него донеслись характерные всхлипы и не то скрип, не то — хруст нижней полки в купе. Мгновенно додумав все не увиденное и сопоставив с отсутствием руководителя группы, Александр понял то, что происходило за закрытыми дверьми. И бросился в туалет, где спасительная рука облегчила его страдания. Позднее, уже учась в политехническом институте, Александр всерьез рассказывал однокурсникам (и в особенности — однокурсницам) о том, как его лишила девственности коварная насильница — проводница... Но девицы-сверстницы не «клевали» на «современного Печорина», складывавшего руки на груди в присутствии дам (и презирающего себя, ненавидящего весь мир онаниста, использовавшего эти самые руки для кое-чего другого). Годы шли, и познакомившись однажды возле своего подъезда, во время выгулки собаки с четырнадцатилетней девочкой, двадцатипятилетний аспирант завладел детским воображением. Прошло три года, и едва закончив школу (но уже будучи в «интересном положении»), Аня стала его женой. Два года из трех лет их досвадебного знакомства Александр «имел» Аннушку в самых извращенных формах, прививая ей мысль «что так и надо».Но легче ему не становилось. Измываясь над ребенком, А.С. мечтал о развращенных сокурсницах, которые его напрочь игнорировали. Когда родилась Нина (дочь), А.С. посетило и не покидало впредь чувство обделенного собственника, когда, казалось бы, принадлежащее ему безраздельно существо — а по сути рабыня, вдруг стала его постольку — поскольку, отдав себя всецело крохотному, истошно визжащему комочку. Так и жили они — скучной серой жизнью, отгородившись от всего происходящего стенами панельного «рая».
Восемнадцати лет от роду, будучи студенткой второго курса пединститута, дочь выскочила замуж за выпускника училища МВД и уехала с ним в Москву (парень получил распределение в дивизию Дзержинского и мотался теперь по горячим точкам). С души Александра Семеновича как будто камень свалился... Теперь его не сдерживало ничего. Он решил всецело посвятить себя поискам «таинственной незнакомки». Благо газета «Кому что» изобиловала предложениями. Но если первая встреча внесла некую сумятицу в чувства А.С., то вторая и третья встречи просто убили его. «Молодая симпатичная брюнетка» оказалась средней величины крокодилом с завышенной самооценкой (Александру Семеновичу было невдомек, что сам он выглядит как гиббон средней плешивости). «Приятная женщина средних лет» оказалась толстухой — продавщицей в колбасном отделе, профессионально пропитанной гастрономическими запахами. И, наконец, на третью встречу пришла несхожая внешне с его Анной, в остальном — полная копия его измызганной жизнью домашней клуши.
Поняв, что единственный способ насытить свою алчную потребность в женщине — стерве он может только с проституткой, А.С. стал копить деньги. Жадно зачитываясь «Спид-инфо» и прочей «желтухой», А.С. понял — для того, чтобы поиметь то, что он хочет, необходимо иметь сто «баксов». Вызов «девочки» из фирмы отпадал — не скажешь ведь жене: «Милая, посмотри телевизор, пока я на нашей кровати шлюху немножко поимею». Оставалось «снимать» на улице. Александр Семенович тщательно продумал все — если не удастся договориться в гостинице (а судя по газетным публикациям, сделать это стало достаточно просто), можно пойти в баню, в двухместный номер. Предусмотрено, кажется, было все. И такое фиаско — А.С. не нужен женщинам даже за деньги! О том, что произошло вчера между девятью и одиннадцатью часами вечера, А.С. думать не хотел — он научил себя еще в молодости «отключать» нежелательные блоки сознания. А.С. уныло брел по улицам.
Помотавшись по местам скопления «ночных бабочек» и не найдя в себе смелости заговорить ни с одной из них, А.С. отправился на вокзал, где «снял» изрыгающее даже не винный, а одеколонный перегар затасканное создание неопределенного возраста с испитым, синюшным лицом. Сговорившись на бутылке дешевого вина, «любовники» направились в подъезд ближайшего дома, где и обосновались. Усевшись на подоконник, «существо» привычно ловко откупорило бутылку, и, присосавшись, тут же опорожнило половину. Затем существо встало на колени и расстегнуло его брюки. Вытащив весьма незаинтересованный «детородный орган», она принялась совершать с ним различные манипуляции. Постепенно овладевшее А.С. отвращение стало уступать настойчивости и изобретательности явно опытной профессионалки. Нарастающая дрожь побежала по телу, и мимолетное чувство насыщения сменилось жутким отвращением — к женщине, к самому себе и к происходящему. Обостренными до космических пределов чувствами А.С. вдруг как бы увидел себя со стороны — в грязном, пропахшем испарениями мочи подъезде, с вонючей вокзальной шлюхой у ног. А.С. не выдержал. Его руки сползли с головы женщины и, охватив шею, намертво сомкнулись. В восемнадцать часов Александр Семенович вышел из подъезда института и не торопясь побрел по городу. Проходя через двор своего дома, он увидел, что там девочки играют в прятки…
Владимир ЛОПУХИН