Политический центризм - узкий путь спасения

Призрак бродит по России - призрак политического центризма. Как водится, все силы старой Европы , Америки , и порожденные ими “новые русские” объединились в священной травле этого призрака. Клинтон и Ельцин, Камдессю и Березовский, либералы и большевики, “мировая закулиса” и наши полутеневые олигархи, добывающие миллиарды на мародерстве национальных богатств России, экзистенциально не заинтересованы в выздоровлении России, вступлении на нормальный путь развития и культуры. Прилагаются колоссальные усилия для разрушения основ нашей цивилизации и духовной культуры, купленные СМИ проповедуют культ насилия, бездуховности и индивидуализма, размывают архетипы национального самосознания, запугивают призраками “коммунистического реванша”. “Непримиримая” оппозиция подыгрывает “партии власти” сталинскими речами и портретами, фашистскими маршами и символами, собирая политический капитал на ностальгии по имперскому прошлому, твердя ритуальные угрозы в адрес антинародного режима. Крайне “правый” и крайне “левый” революционаризм, сталкивает в тупом противостоянии политические силы, обращая их результирующий вектор в ноль и хаос, нацию - в толпу, парламент - в митинг.

Однако в настоящее время для формирующегося Движения политического центризма опасность представляет и лжецентризм, т.е., практика принятия политических решений, основанная на отсечении крайних решений по принципу “истина между крайностями”. Лжецентристкой технологии, более похожей на идиомы типа “ни рыба, ни мясо”, “ни Богу свечка, ни черту кочерга” и сидение “между двумя стульями”, соответствует лицемерная идеология “партии власти”, когда она увещевает: “Ребята, давайте жить дружно”, “Мы все в одной лодке” и т.п. Конечно, благодушие и готовность к компромиссу - прекрасные человеческие качества, незаменимые в общении, но в политике они обрекают на бездействие. Ибо “между крайностями лежит не истина, а проблема” (Гегель). Настоящий центризм - это технология решения проблемы по существу и логике самой проблемы.

При этом, нужно безусловно приветствовать тот факт, что позиция отказа от крайностей захватывает все больше действующих партий и политиков, что вселяет надежду и свидетельствует о начале духовного оздоровления нации. Но нужно признать, что данная позиция истинна лишь в первом приближении и является первым шагом на пути к подлинному центризму. Между крайностями достаточно простора для беспринципности, симуляции и имитации дела, черепашьего движения “на тормозах”. Примеров “центризма в первом приближении” в нашей политике достаточно. От хулиганской активизма В.В Ж. до туманной линии Ч.В.С. К сожалению и правительство Примакова пало жертвой лжецентризма, не сумев себя защитить. Крайне опасно когда такая политика под флагом центристской фразеологии оборачивается продолжением курса национальной измены и “демократического мародерства” (Семен Франк), но ассоциируется в сознании с политическим центризмом как таковым. Для перехода от профанно-обывательского к конструктивному центризму, нужно пытаться изменить лежащую в основе политической практики логику и культуру мышления. Подлинный центризм представляет собой вовсе не “среднеарифметическое противостоящих сил и позиций”. Чтобы понять, что же на самом деле случилось с Россией, какая история вырастает из ее предназначения и решить “что делать” мало отсечь крайности и усреднить позиции. Необходим творческий синтез совпадающих и объединяющих позиций противоборствующих сил и идеологий, представляющих народ, чтобы противонаправленные энергии обратились в позитивный вектор.

Обыкновенно центризм противопоставляют радикализму. Это верно только по отношению к центризму в первом приближении. Истинный центризм, чтобы быть действенным, может и должен быть радикальным (букв. “коренным”), т.е. докапывающимся до корней. Действенный центризм в условиях кризисного развития - это органическое сочетание радикальной критики режима (как в книге С. Сулакшина “Измена”) с такой же радикальной программой антикризисных действий. Действительной противоположностью центризму является большевизм.

Центризм в России выступает прежде всего как радикальная критика и положительное упразднение большевизма во всех его модификациях: коммуно-большевизма, национал-большевизма (фашизма) и либерал-большевизма. В настоящее время центристам важно избавить общество от вульгарного антикоммунизма, этой, по оценке Т. Манна, “главной глупости ХХ века”. Поэтому нужно четко отличать коммуно-большевизм от коммунизма как такового, отмежевавшись тем самым от навязываемого правыми либералами восприятия коммунизма как застывшего мировоззрения. Это отличие сформулировали уже евразийцы: “Коммунистов, как вредных доктринеров надо отличать от большевиков.

Большевизм как таковой (максимализм) есть абсолютность заданий и требование предельного усилия для их осуществления. Он психологически связан с верой в полную и близкую осуществимость своих заданий и в этом его порок” (кн. “Евразийство. Опыт системного изложения”).

Опасен и преступен не коммунизм, а именно коммуно-большевизм, соединение утопии с готовностью воплотить ее в реальность немедленно и любой ценой, не считаясь с затратами и жертвами. В настоящее время большевики маргинализировались и не представляют опасности. Что касается массового коммунистического движения в лице КПРФ, то оно утратило большевистский заряд и идеологически выполняет консервативную охранительную функцию и, в значительной степени, занимают социал-демократическую нишу (пока под вывеской социал-демократии выступают право-либеральные элементы). В той мере, в какой коммунисты дистанцируются от большевиков-сталини-стов, они являются потенциальными союзниками Движения политического центризма.

Приоритетная для центристов задача - разоблачение и маргинализация идеологии либерал-большевизма, которой фактически руководствуется “партия власти” и организации, объединяющиеся в блок “Правое дело”. Насколько дело этих господ правое, показывает академик РАН В. Арнольд: “Сокращение средней продолжительности жизни на 10 лет эквивалентно (по потере человеко-лет) в масштабе СССР единовременному эффекту от расстрела порядка 80 млн. граждан, а в масштабах России - порядка 40 млн.” (Известия ,12.01.98). Труднее всего разоблачить ложь и фальшь либерально-большевистской доктрины (патриарх Алексий назвал ее “большевизмом мышления”), скрытой в овечью шкуру изысканно-рафинированного интеллектуализма. Идеологи партии Гайдара-Чубайса маскируют ее под европейский консерватизм и либерализм, прикрывая овечьей шкурой большевистскую суть: “веру в полную и близкую осуществимость” и “любой ценой”.

Какую политическую нишу может занять Движение политического центризма? С кем и против кого будет дружить?

Ставя своей целью установление баланса жизненных интересов основных участников социального процесса, должны ли центристы соотносить с ним курс и направление реформ, осуществляемых “партией власти”. Если, например, этот курс уклонился влево, то центристы должны быть правее власти и, наоборот? В этой логике рассуждает, в частности, известный политолог: “Политический центр в странах с переходной экономикой находится левей, чем в западных странах. Российский центризм аналогичен европейской социал-демократии” (А. Шубин “Отечество” в опасности”. “Н.Г.”, 19.12.98). Формально вывод безупречен, но ложное содержание скрыто в изящном эвфемизме: “переходный период”. Проблема, однако, в том, в какое состояние “переходит” наша экономика?

Дадим слово беспристрастному свидетелю. Д. Сакс, бывший советник Гайдара, так описывает экономическую политику “переходного периода”: “Российское руководство превзошло самые фантастические представления марксистов о капитализме: они сочли, что дело государства - служить узкому кругу капиталистов, перекачивая в их карманы как можно больше денег и поскорее. Это не шоковая терапия...Это злостная, предумышленная, хорошо продуманная акция, имеющая своей целью широкомасштабное перераспределение богатств в интересах узкого круга людей” (Подъемов Р. Колониальный либерализм. “Н.Г.”, 31.12.97) Такой вот “переходный период”. Политика правящего режима настолько чудовищно перекошена, настолько далека от баланса интересов, что всякое сравнение похоже на известное приветствие похоронной процессии: “Таскать вам, не перетаскать!”. Подобное сравнение можно употребить и ко всем упоминаниям социал-демократии в российской политике, поскольку они заняли чужую социальную нишу и в ближайшем будущем самостоятельного значения иметь не будут. К содержательной истине поэтому ближе редактор либеральной газеты “Н.Г.” В.Третьяков, когда в одной из статей цикла “О власти” признал, что политический центр при наличном раскладе сил занимают, коммунисты, КПРФ.

Центризм и коммунистическая оппозиция

Однако если не развязывать узел запутанных политико-идеологических проблем, а взрыть их корни, то силою обстоятельств заняв место в политическом центре, коммунистическая “оппозиция” не способна быть центристской политической силой, поскольку она не в состоянии дистанцироваться от большевистской идеологии и фразеологии. КПРФ не может позволить себе роскошь упустить синицу из рук в виде дисциплинированной части пенсионного электората ради более продвинутых, рационально мыслящих, активных, а потому и более неустойчивых в своих симпатиях электоральных групп. Это противоречие разрывает партэлиту и массу, слово и дело, заставляет играть роль коммунистов, не будучи таковыми на деле. Апологеты партии власти не скрывают своей радости по этому поводу, например, В. Костиков, бывший пресс-секретарь Ельцина: “Великое счастье, что коммунистическая оппозиция не способна выдвинуть ни современную модель развития общества, ни крупного лидера... Люди не любят нынешнюю власть, но активная часть населения не желает возвращения коммунистов. Вот противоречие, которое предопределяет политическую жизнь в стране”.

Данное противоречие и призвано разрешить Движение политического центризма. Но было бы неоправданным упрощением пытаться разрешить его риторикой о “правом” и “левом” центризме. Объявим зюгановцев “левоцентристами” и будем делать пристройку к КПРФ справа? Но, если под “левизной считать степень радикальности оппозиционного курса, то вовсе не очевидно, что КПРФ окажется “левоцентрист-ской”. Скорее, наоборот, отягощенность коммуно-большевистской фразеологией вынуждает лидеров КПРФ идти на соглашательство с режимом в конкретной политической практике. Ритуальные заклинания в верности “бессмертному учению” оборачиваются непринятием нужных законов (напр., “О коррупции”, “О чрезвычайной экономической ситуации”), голосованием за бюджет составленный по указке МВФ и т.д.

А. Ципко по этому поводу пишет: “Неужели непонятно, что люди типа Чубайса или Немцова могут находиться у власти только благодаря тому, что главная оппозиционная партия называется коммунистической, что ее лидер любит фотографироваться на фоне Ильича, что в программе КПРФ сохраняется декларация о верности марксизму-ленинизму, что коммунисты называют Октябрь праздником русской истории”. Так что правильно самоопределиться путем “правоцентристского пристраивания” к уже сложившейся системной оппозиции центристам вряд ли целесообразно.

И второе возражение некритического применения терминов “правое”-“левое”. Они сохраняют свой смысл в очень узком. выше отмеченном промежутке. Сходство наших коммунистов и социалистов с “левыми” в Европе только на уровне слов и лозунгов. По форме мышления, архетипам, менталитету они - классические “правые”, т.е., консерваторы с опорой на “дух народа”, направленностью на органическое развитие. Напротив, т.н. “правые в России” по данным критериям родственны европейским, а еще более азиатским “левакам” (ставка на механическое перетряхивание, перекраивание общественного бытия). Поэтому для того, чтобы избрать средний путь в методологии и логике социального действия, нужно стремиться перейти “по ту сторону правого и левого” (С.Л. Франк), найти более надежные координаты политического пространства. Отношение и взаимодействие с коммунистической и патриотической оппозицией в предстоящей выборной кампании, очевидно, будет основным критерием оценки избирателями принципиальности идейного и политического курса Движения политического центризма. Цетристы должны продемонстрировать свою способность говорить и действовать без оглядки на стереотипы и мифы антикоммунистической пропаганды, шантаж и запугивание со стороны либерал-большевиков. Нужно открыто поддержать консервативно-патриотическую составляющую в коммунистическом движении, приветствуя его народно-патриотические ориентации как по названию, так и по существу.Нужно признать оправданность ряда идей и лозунгов КПРФ и НПСР: “эволюцион-ность и органичность” прогресса, “китайский путь развития”, “смешанная экономика”, “защита социальной справедливости” и др. Вместе с тем следует решительно отмежеваться от популизма, идеи госсоциализма и др. остатков коммуно-большевизма. Большая реалистичность и сдержанность в оценках и прогнозах, свобода от подозрений в покушении на коммунистический реванш, открывают возможность в ряде случаев давать более радикальную и жесткую оценку деяний партии криминальной революции и национальной измены. Нужно критически переработать общеоппозиционные идеи и лозунги, выдвинутые первоначально коммунистами, в собственно центристские. Нужно доказывать, например, что идеи усиления госрегулирования экономики, усиления роли госбанков, частичная деприватизация в наших условиях являются не коммунистическими, а общедемократическими, рационально-прагматическими.

Путь экономической мобилизации Наиболее узок путь спасения страны от экономической катастрофы. Нужно признать открыто, время относительно простых и популярных решений безвозвратно потеряно, что нужно быть готовым к принятию трудных, непростых и чрезвычайных мер. Не исключено, что пришло время думать об объявлении в стране чрезвычайной экономической ситуации. В выстраивании экономической программы важно точно рассчитать возможности и потребности страны. Здесь нужно пойти как по лезвию бритвы. Успех экономической политики прямо зависит от готовности к самоограничению, самоотдаче, аскезе, желанию и способности к дисциплинированному высокопрофессиональному труду. При этом нужно держать руку на пульсе общества, реагировать на динамику ожиданий и установок трудового и экономического сознания народа. И главное - проектирование нового курса экономической политики должно быть органически сопряжено с разработкой идеологии, агитацией и пропагандой , направленной на духовную, нравственно-политическую трудовую мобилизацию народа, имеющую одновременно демократическую и патриотическую направленность.

Нравственно-воспитательный и мобилизующий смысл наряду с практическим эффектом в обязательном порядке должен быть заложен в само содержание экономической политики в качестве главных ее направлений. Необходимо введение “либерального НЭПа”, т.е., восстановление госрегулирования, в том числе командно-административными методами. Из тупика в принципе нельзя выйти, не отступив назад. Важно только, чтобы все восприняли его как стратегическое отступление или маневр, как парадокс “Кутузова-Сулакшина”. В рамках “НЭП по Сулакшину” нужно принять меры по прекращению перекачивания финансов из бюджета в коммерческие структуры, открытию счетов бюджета и госпредприятий только в госбанках. При этом усиление госрегулирования и госконтроля должно сопровождаться открытием новых степеней свободы продуктивной предпринимательской деятельности.

Нужно решительно размежеваться с вульгарно-либеральной мифологемой о том, что “невидимая рука” рынка все решит и расставит по местам. Вера будто рынок может сформировать посредством своих законов то, чего еще нет - верх иррационализма. Структурную перестройку промышленности в состоянии провести только государство преимущественно директивно-плановыми методами.

Генеральное направление экономической мобилизации - достижение экономической независимости, решительный отказ от сотрудничества с МВФ, полное вытеснение доллара как расчетного средства на внутреннем рынке. Для обоснования данных мер здесь также применимы парадоксы типа “Уйти, чтобы вернуться” и “Отступить, чтобы напасть”. По подсчетам некоторых экономистов, если отказаться от импорта тех товаров, которые привозят в Россию, доход составит 40 млрд. долларов в месяц. Одновременно нужно подготовить концепцию вхождения России в систему международного разделения труда с приоритетом высокотехнологичных и наукоемких производств. Следует сделать решительные шаги по переориентации импорта с готовой продукции на оборудование и технологии, принять широкую государственную программу по импортозамещению. Также нужно предавать гласности случаи явного лоббирования интересов инофирм должностными лицами, добиваться парламентского расследования известных дел и разработать законопроекты служебной и уголовной ответственности по таким делам.

Для обретения экономической независимости от Запада нужно усилить геополитическую диверсификацию экономики в соответствии с концепцией многополярного мира, придать внешней торговле преимущественно евразийскую и восточно-азиатскую направленность. Не США и Западная Европа, а Китай, Индия, Япония, Корея , Малайзия - перспективные торговые партнеры России в ХХ1 веке. Следует поддержать и развить инициативы стран АТР о пересмотре мирового экономического порядка, вовлекать их в масштабные проекты освоения Северо-Востока России (транссибирская автомагистраль, сеть технополисов в Сибири и т.д. ). Следующий приоритет мобилизационной политики - очищение экономики от коррумпированности и мафиозности. Надо признать, что пока от 40до 60% финансовых потоков контролируется бандитскими группировками, пока мафия облагает свои налогом предпринимателей и значительная часть бюджетных средств расходуется “не по целевому назначению”, т.е. разворовывается, все разговоры о “продолжении рыночных реформ” - злонамеренная ложь. Нам нужен такой Президент, который способен стукнуть по столу и сказать: “Пока не будет порядка в стране - реформы будут свернуты!” Это необходимо сделать, ибо не о реформах следует думать в нашей ситуации, а о спасении России. Вместе с тем надо дать шанс предпринимателям , сделавшим себе состояние посредством “дыр в законодательстве” перевести вывести свой бизнес “из тени”. Возможна и “налоговая амнистия” с целью легализации некоторых сфер теневой экономики и вложения накопленных там капиталов в реальный сектор.

Для восстановления баланса интересов в сфере экономики первый и главный удар нужно нанести по коррупции. Как известно, в Китае за это расстреливают, придавая этой мере мобилизационную направленность. В условиях “переходного периода” это необходимая и неизбежная мера. Центристы должны выступить против отмены смертной казни как явно преждевременной меры. Напротив, необходимо до достижения социальной и экономической стабильности расширить ее применение, восстановив возможность вынесения смертных приговоров за хищения в особо крупных размерах. Нужно одобрить инициативы в этом направлении, в частности поддержать выступление Г. Попова. Также нужно шире применять такую карательную меру как конфискация имущества. Чтобы восстановить исходный смысл и цель “переходного периода” нужно добиться принятия соответствующего пакета законопроектов, включая законы “О коррупции”, “Об организованной преступности” и т.д.

Для перевода частно-предпринимательского сектора в продуктивную форму требуется изменить общее отношение к предпринимателю, создать в обществе атмосферу нетерпимости к непроизводительным расходам. Как известно, становление капитализма и выходы из кризиса в Европе и Азии требовали духа самоограничения и аскезы. Например, Людвиг Эрхард, “отец немецкого экономического чуда прямо заявлял, что чудо состоялось благодаря немецкому предпринимателю, который до начала 60-х демонстративно ездил на трамвае. Также и в США периода “Великой депрессии” вся страна знала, что Президент Рузвельт тратит на завтрак полтора доллара, а Рокфеллер положил себе символическую зарплату в 1 доллар. Это собственно и есть дух капитализма, по Веберу. Для восстановления баланса интересов нужно создавать такую обстановку нетерпимости к паразитическому потреблению и расточительству. Будущий Президент должен ненавязчиво дать понять собственнику, что вся прибыль должна быть направлена в дело, чтобы сами предприниматели объявили мораторий на роскошь и излишества вроде “недвижимости за границей”. Конечно, подобные меры имеют смысл только в контексте новых возможностей для продуктивного размещения капиталов (снижение налогов, льготы для товаропроизводителей и т.п.) В духе самодисциплины и самоограничения нужно воспитывать, конечно, не только предпринимателя и чиновника, но и активную часть населения. Современный философ делает вывод: “Сегодня главный, может быть вопрос посттоталитарного развития касается не столько того, каким путем, через какую идеологию придет в Россию свобода, сколько того, каким путем будет восстановлена массовом уровне трудовая аскеза” (Российская модернизация: проблемы и перспективы. “Вопросы философии”. 1993 г., №7 )
Такого типа суждения постоянно встречаются в малотиражных научных изданиях. Ученые всегда должны знать, что нужно делать из того, что с нами сделали. Однако власть и политики из простоты или корысти обычно предпочитают быть подальше от науки и ее истин. Мы считаем, что именно Движение политического центризма, делая ставку на перспективные, порожденные НТР, социально-профессиональные группы и активную часть населения, способно выстроить позитивную программу действий Государственной Думы и Президента РФ и включить в нее претворение проблемы восстановления трудовой аскезы в план повседневной работы идеологической работы и политической практики.

Александр Ососков
Владимир Санатин