Саратовские новости
культура

Пуаро из "Сатирикона"

12 июля 2001г.

Состоялись гастроли известного московского театра "Сатирикон" им.Аркадия Райкина. По словам его художественного руководителя, народного артиста России Константина Райкина, "сатириконовцы" привезли в Саратов лучшее, что есть в их репертуаре. Это спектакль "Контрабас" Патрика Зюскинда, "Гамлет" У.Шекспира, "Кьоджинские перепалки" Карло Гольдони и "Квартет" по пьесам Мольера.

Открывший гастроли моноспектакль К.Райкина "Контрабас" в постановке молодого режиссера Елены Невежиной потряс зрителей. Два часа кряду артист не сходил со сцены. Он не менял маски, костюмы, не использовал декораций. Он пил пиво, водил смычком по контрабасу и говорил, говорил, говорил. Эффект же от его игры был таков, что в финале оглушенная пережитой с героем болью публика словно онемела, не в силах проронить ни звука. И лишь минуты спустя разразилась громом оглушительных оваций, встав, как по команде.

С таким же аншлагом прошел и "Гамлет", где у Райкина - заглавная роль.

Его поставил в жанре трагифарса известный грузинский режиссер Роберт Стуруа. Столичная пресса оценила этот спектакль "как самую неординарную постановку "Гамлета" за всю сценическую историю этой пьесы.

На "Кьоджинских перепалках" зрители хохотали до колик. Таким же смешным обещает быть и "Квартет", который Райкин назвал "визитной карточкой" театра.

Наш корреспондент встретилась с Константином Аркадьевичем, и сегодня мы публикуем интервью с ним.

- Константин Аркадьевич, в нашем городе вы бывали не однажды. Как вам здесь нравится?

- Саратов - город чрезвычайно театральный и одно из моих любимых мест. Очень большой процент людей, определяющий сегодня театральную жизнь страны, родом отсюда. Это и Олег Табаков, и Женя Миронов, которого я считаю великим аристом, и Олег Янковский, сыгравший недавно, может быть, свою лучшую роль в театре - Петра I, и Галя Тюнина...

- Насколько я знаю, родственные нити связывают с Саратовом и вашу семью...

- Да, моя жена училась в здешней консерватории и даже работала некоторое время у Александра Дзекуна. Тогда это был лучший нестоличный театр страны с очень хорошим репертуаром и сильным актерским составом. Я видел его триумфальные гастроли в Москве и приезжал сюда не раз договариваться с Дзекуном, чтобы тот поставил у меня спектакль. И уже было договорился. Но Александр Иванович - человек непредсказуемый, и это, увы, так и не случилось.

- Все мы хорошо знаем Аркадия Райкина - замечательного артиста, на многие годы определившего развитие эстрадного жанра в нашей стране. А каким он был отцом?

- У нас была очень хорошая, любящая друг друга семья: сестра (сейчас она работает в театре Вахтангова), мама, папа и я. Папу мы обожали. Он никогда не кричал на меня. Он только пару раз провел со мной воспитательные беседы своим коронным тихим голосом. Этим голосом он нагонял на всех такого страху, так умел энергетически сгустить атмосферу, что никто из его подчиненных не мог вынести этого. После такой "тихой атаки" человек сразу подавал заявление об уходе. Старожилы нашего театра, работавшие с отцом, часто посмеиваются надо мной: "Ходишь тут, орешь, а толку никакого. То ли дело Аркадий Исаакович...".

- Памятуя о вашем эстрадном прошлом, многие зрители до сих пор воспринимают "Сатирикон" как чисто развлекательный театр. Как вы к этому относитесь?

- Развлекательный момент присутствовал у всех великих режиссеров. Мы тоже его используем, не желая быть скучными и утомительными. Но наш театр отнюдь не развлекательный. Наряду с веселыми в репертуаре "Сатирикона" есть и очень серьезные вещи, требующие от зрителя определенного культурного навыка. Другое дело, что я сам - человек демократичный по своим пристрастиям: то, что нравится мне, нравится многим. Живопись не имеет смысла, если свет выключен. Точно так и театр не может существовать без зрителя. Здесь, как в магазине, "покупатель всегда прав". Я не хочу быть экзальтированным, рефлексующим уникумом, которому доступно что-то, что не доступно другим. Поэтому я стараюсь сделать все, чтобы зритель, меня понял. Играя правильно, даже самую неподготовленную публику я могу сделать более интеллектуальной и душевно тонкой.

- Есть ли существенное отличие провинциального зрителя от столичного и зарубежного?

- В провинции публика более раскрепощенная и непосредственная, чем в столице. И менее снобистская. Москвичи повязаны внутренней драматургией престижа. Они стесняются радоваться спектаклю, если тот еще не оценен критиками, боясь остаться в дураках. Эта маска неприступности в конечном итоге срывается, если ты работаешь правильно, но на это нужно затратить гораздо больше усилий, чем в провинции. Здесь просто лучше принимают.

Выступать перед русскими эмигрантами ужасно тяжело. Это самая провинциальная и мещанская публика в мире. Утлость интересов и идеалов. Пригласить тебя на обед для них куда важнее, нежели сам спектакль. Коренные иностранцы - немцы, американцы, австралийцы - те открыты, как дети. Их очень легко удивить. Они хохочут, топают ногами. Латиноамериканцы - те вообще фестиваль устраивают - честно говоря, я не очень люблю такую реакцию: мне гораздо важнее быть понятым, а не обхлопанным и обсвистанным.

- А у вас не было мысли уехать за границу навсегда?

- Мне часто задают этот вопрос. Но я не очень понимаю, как театр может существовать вне места, где был рожден, вне родного языка, на котором говорят актеры. "Театр Европы" - модное ныне понятие, введенное Львом Додиным, - наверное, возможен, но тогда надо быть клоунами, как Слава Полунин, и не разговаривать. Но подлинно драматический театр, я убежден в этом, вещь неконвертируемая, и он должен существовать только для "своих".

- Помнится, когда-то вы предпринимали попытки поставить в "Сатириконе" "Мастера и Маргариту" М.Булгакова. Почему работа не состоялась?

- Это единственный спектакль в моей жизни, взявшись за который, я не довел его до конца. Так случилось, что судьба очень внятно стала мне намекать - в какой-то момент я должен был в это поверить - чтобы я прекратил эти попытки. У меня стали заболевать задействованные в спектакле артисты, а в театре начались такие разрушительные процессы, что я вынужден был завязать с "Мастером". Уже позже я стал изучать сценическую историю этого произведения и обнаружил, что оно никому не приносило счастья, а только несло разрушения вплоть до смертей и развала театров. Я считаю, что трагический уход из театра Александра Дзекуна тоже в большой степени связан с этой мистической причиной.

- Сейчас по всей России идет повальная "зюскиндомания". Ваше обращение к Зюскинду тоже не случайно?

- Я очень люблю этого писателя и читаю все, что у него переводится на русский язык. Он мой ровесник, и я очень хотел с ним познакомиться. Но он большой затворник, очень застенчивый, странный человек, почти герой "Контрабаса". Не ходит даже на свои премьеры. Даже когда я привез "Контрабас" в Штутгарт, он не приехал его посмотреть, хотя жил рядом.

- Какими новинками порадуете зрителя в ближайшем будущем?

- Собираемся поставить Островского. Недавно я заново открыл для себя этого замечательного драматурга и теперь читаю его запоем. Режиссер Марк Розовский предложил мне сыграть Генуя - отвратительное, демоническое существо героя еще одного произведения Зюскинда "Парфюмер". Я пока думаю над этим предложением. А вот в детективе Сергея Урсуляка по произведениям Агаты Кристи снимусь наверняка. Там я сыграю Пуаро, очень характерную и интересную для меня роль.

- А как же усы?

- Усы вожу с собой, привыкаю!

Беседовала Елена БАЛАЯН,
"Саратовская панорама"

Обсудить

Комментарии:

 

Загружается, подождите...